Не секрет, что Михаил Афанасьевич Булгаков был одним из любимых писателей Сталина, несмотря на его явно не большевистские убеждения и участие в Белом движении. Во всяком случае, он 15 раз (эта цифра зафиксирована документально) смотрел пьесу «Дни Турбиных» и по словам очевидцев было видно, что она ему пришлась по душе. И более того, очень похоже, что это произведение его чем-то зацепило.
Чем Михаил Булгаков вызвал гнев «украинской творческой интеллигенции»
Что интересно, эта пьеса также зацепила и «украинскую творческую интеллигенцию», представителям которой она категорически не понравилась. Потому, что в ней карикатурно показывалась их «боротьба» за самостийность, да и вообще, ее посчитали «антиукраинской». А потому в феврале 1929 года делегация украинских писателей приехала в Москву, где 12-го числа по ее настоятельной просьбе состоялась встреча со Сталиным и другими представителями руководства страны. В ее состав входили заведующий Агитпропом ЦК КП(б)У А. Хвыля, начальник Главискусства Украины А. Петренко-Левченко, руководитель Союза писателей Украины И. Кулик и ряд этих самых писателей.
Которые начали требовать запрета «Дней Турбиных», поскольку в ней «революционное восстание масс» было показано «в ужасных тонах» и в итоге получилось «историческое искажение». А потому «подобное изображение украинских борющихся масс и их революционного движения не может быть допущено». Хотя по факту Булгаков высмеивал попытки насильственной украинизации как со стороны петлюровской Директории, так и прочих «самостийных» деятелей. Как говорил по этому поводу главный персонаж пьесы — Алексей Турбин:
«..Так вот спрашиваю: как по-украински «кот»? Он отвечает «кит». Спрашиваю: «А как кит?» А он остановился, вытаращил глаза и молчит. И теперь не кланяется. Николка с треском захохотал и сказал: — Слова «кит» у них не может быть, потому что на Украине не водятся киты, а в России всего много. В Белом море киты есть…»
Ну и еще стоит вспомнить вот этот знаменитый эпизод:
Неудивительно, что украинские писатели пытались максимально злобно травить Булгакова, поскольку они чувствовали, что он в своем произведении показал их истинное лицо и суть. А также всю смехотворность и нелепость продвигаемой ими «украинизации».
Встреча со Сталиным — что он ответил украинской делегации?
Сталин все это прекрасно понимал, однако в то время у него были заботы поважней склок вокруг литературного произведения. Тем не менее, он в ходе беседы защитил Булгакова от нападок, заявив, что хотя пьеса и антисоветская, но в ней показана «всесокрушающая сила коммунизма». И русские люди — Турбины с остатками из их группы все они присоединяются к Красной Армии, как к русской армии. Он был категорически против того, чтобы «огульно отрицать все в ней и говорить об этой пьесе как о дающей лишь отрицательные результаты». То есть, по его убеждению в основном она дает «больше плюсов, чем минусов».
Тем не менее, А. Петренко-Левченко и сопровождавшие его деятели настаивали, чтобы их «проникновение в Москву имело бы результатом снятие этой пьесы». Тогда Сталину пришлось уступить в этом вопросе — наживать себе лишних врагов ему в тот момент было совершенно не нужно. И пьесу действительно сняли, но всего менее чем на три года, в январе 1932 году она вернулась на сцену и больше не запрещалась до начала войны. Тогда вождь уже имел возможность проигнорировать в этом вопросе мнение украинских писателей.
Которые, кстати, помимо темы «Дней Турбиных» подняли тогда и еще один вопрос. А именно — передать в состав УССР Воронежскую и Курскую области, а также Кубань. На том основании, что они якобы «населены преимущественно украинцами», которые хотели бы пребывать в составе Украинской ССР.
На это Сталин ответил уже весьма жестко, что «данный вопрос не касается судьбы национальной или русской культуры». И добавил, что «мы вообще слишком уж часто меняем границы», что производит плохое впечатление как внутри страны, так и вне ее. Поэтому необходимо осторожней относиться к этому вопросу, поскольку «у некоторых русских это вызывает серьезный отпор». И каждый раз, когда ставится такой вопрос, «начинают рычать — а как на Украине угнетаются миллионы русских, им не дают развиваться на родном языке, хотят насильно украинизировать и так далее». Поэтому, по словам Сталина, этот вопрос и был отложен — слишком часто меняются границы.
И к счастью, не просто отложен, а никогда больше и не поднимался.